Борис Михайлович Фёдоров (1794 или 1798—1875) — плодовитый поэт, издатель альманахов, детский писатель.

Биография

В юности Фёдоров бывал у Г. Р. Державина и пользовался его и Д. И. Хвостова покровительством. В дальнейшем имя Фёдорова у современников ассоциировалось с именем «патентованного» графомана Хвостова; к его стихотворной продукции общее отношение было пренебрежительным.

В 1823 г. служил секретарем при директоре департамента духовных дел (А. И. Тургенев) в министерстве духовных дел и народного просвещения; затем был театральным цензором, позже помощником заведующего картинами и драгоценными вещами в Императорском Эрмитаже. Фёдоров сотрудничал в «Северной Пчеле» и писал в 1838—1842 годах критические разборы в «Журнале Министерства народного просвещения». В 1833 г. Фёдоров, по предложению президента Академии Российской А. С. Шишкова, избран в ее действительные члены, а после упразднения академии (1841), был почетным членом отделения русского языка и словесности Петербургской АН.

Драматургия

В 1813 году Фёдоровым была написана драма «Крестьянин-офицер, или Известие о прогнании французов из Москвы», игранная в первоначальном виде в Петрозаводске, на празднике, данном дворянством при возвращении олонецкого ополчения, и с прибавкой куплетов изданная в 1846 г. под названием «Русский крестьянин, или Гость с Бородинского поля» (ироническая рецензия Н. А. Некрасова). Другие драматические произведения Фёдорова: «Русские витязи при князе Владимире» (1814); «Наказанная ханжа, или Урок каждому в очередь» (1816); «Чудные встречи, или Суматоха в маскараде» (1818); «Ротмистр Громилов» (1824); «Кадетские бивуаки» (1835). Ни одна из пьес Фёдорова успеха не имела и в репертуаре не удержалась.

Журналистская деятельность

В 1815 году Фёдоров издавал собственный журнал «Кабинет Аспазии», по типу приближенный к альманахам; вышло 6 книжек за 1815 год и, по некоторым данным, ещё одна за следующий (не сохранилась). Альманах, художественный уровень которого невысок, является большой библиографической редкостью. В нём появилась, в частности, статья в поддержку творчества Хвостова.

В 1828 году Фёдоров подавал прошение об издании газеты «Санкт-Петербургский дневник», но получил разрешение на издание журнала «Санкт-Петербургский зритель». При этом деятель III Отделения М. Я. Фон-Фок охарактеризовал Фёдорова так:

Страсть к авторству увлекла его с молодых лет на литературное поприще, на котором он в продолжение десяти лет был освистываем в журналах и получил название в публике наследника графа Хвостова, который есть его меценат и покровитель… Его мелкие стихотворения написаны без вкуса и ума: это набор слов с рифмами; проза обнаруживает недостаток учения и мыслей. Он весьма плохо пишет по-русски, и что хуже, не знает того, что пишет дурно… Будучи всегда незначащим писцом по службе и не показываясь нигде, как в гостиной графа Хвостова, он был выведен на свет Александром Ивановичем Тургеневым, который употреблял Фёдорова для писания множества писем, развозки визитных билетов, разных комиссий, выписок для своей библиотеки из архивов и т. п. и за это доставил ему два ордена и чин. После отставки Тургенева Фёдорову не понравилось служить при деятельном и деловом Карташевском, и он вышел в отставку, чтобы промышлять литературою при помощи покровителей. Он беспрестанно увивается в передних и всем людям в значении посвящает свои книжки, стихи и куплеты… Но как он искатель и из низкого происхождения, то он из протекции или по незнанию позволит управлять собою каждому, который только ослепит его блеском знатности или богатства. Характера он чрезвычайно раздражительного и мстительного до крайности. Комедии его суть не что иное, как пасквили на лица… Если мы смеем объявить свое мнение, то во уважении долговременного бумагомарательства Фёдорова и того, что он не замечен в правилах противообщественных, также за то, что его «Новая детская библиотека» безвредна, можно позволить ему издавать еженедельный литературный журнал — но не газету…^[1]

Вышла только одна книга «Зрителя».

Детская литература

Фёдоров много писал для детей: «Детский цветник» (1827), «Детские стихотворения» (1829); «Детский театр» (1830 — 31 годы, 2-е — в 1835 г., 3-е издание 1882); «Детский павильон» (1836), «Новый храм счастия» (1836); «Приветствия детской любви» (2-е издание в 1858 г.) и др. В 1827-29 и в 1831 годы Фёдоров издавал журнал «Новая детская библиотека».

Многочисленные книги Фёдорова для детей, которые он издавал на протяжении десятилетий, получили резко отрицательную оценку В. Г. Белинского. За эти рецензии Фёдоров отомстил Белинскому и «Отечественным запискам» доносом в III отделение^[2]. Именно Фёдорову принадлежат знаменитые строки:

Завтра! завтра! не сегодня:
Так ленивцы говорят.

(«Подражание немецкому», 1828)^[3]

Другие произведения

В 1848 г. Фёдоров напечатал большой исторический роман «Князь Курбский» (3-е издание 1888), вызвавший отрицательную рецензию Некрасова. Фёдоров писал также стихи поздравительные на разные торжественные случаи. Сборники стихотворений Фёдорова появились в 1818 г. — «Опыты в поэзии» и в 1829 г. — «Эзоповы басни в стихах», «Гитара и свирель, или Собрание песен и романсов», и «Вечерние рассказы».

В 1858 году Фёдоров выпустил под псевдонимом «Ижицын» два сатирических листка-пасквиля на А. И. Герцена, в первом из которых акростихом читалось «Колокольщику петля готова ИЧСН». Последние буквы одни исследователи расшифровывают как «И чёрт с ним», а другие как «И Чернышевскому с Некрасовым»^[4]. Герцен иронически заметил по поводу первого из них: «Наконец-то разрешено в России говорить о „Колоколе“, хотя для начала только по-китайски, читая буквы сверху вниз…»

Эпиграммы на Фёдорова

В историю Фёдоров вошёл как адресат нескольких известных эпиграмм, например, А. А. Дельвига:

Фёдорова Борьки
Мадригалы горьки,
Комедии тупы,
Трагедии глупы,
Эпиграммы сладки
И, как он, всем гадки.

и А. С. Пушкина:

Пожалуй, Фёдоров, ко мне не приходи,
Не усыпляй меня — иль после не буди.

Стихотворение, приписывавшееся Пушкину

Одно четверостишие Фёдорова:

Всегда так будет как бывало;
Таков издревле белый свет:
Ученых много — умных мало,
Знакомых тьма — а друга нет!

включалось во все авторитетные собрания сочинений Пушкина, начиная с издания Анненкова в 1857 г., в том числе в Большое академическое собрание 1937—1949 гг. Юлиан Тувим перевёл это четверостишие на польский язык как пушкинское (в его сборнике «Lutnia Puszkina»). На самом деле оно представляет собой последнюю строфу послания Фёдорова А. С. Норову, опубликованного в 1817 г. То, что оно не принадлежит Пушкину, было установлено Т. Г. Цявловской до 1959 г., однако оно продолжало перепечатываться в собраниях сочинений Пушкина и позже, до 1977 г.^[5]

Журнал Нева,1967, № 4-6, с. 196 писали об этом открытии пушкинистов, отмечая ошибку С. Г. Гаврина.

Новая атрибуция текста остается почти неизвестной вне пушкиноведения. Так, доктор филологических наук профессор Кирилл Сергеевич Горбачевич из словарного отдела Института лингвистических исследований РАН в книге: Горбачевич К.С.Русский синонимический словарь. 1996. Твердый переплет. 512 с. ISBN 5-900917-02-9^[6] на стр.212 повторяет заблуждение.

Примечания